В путинской системе координат «агент» — это любой, кто не согласен. И вот представители той самой системы вдруг демонстрируют показное непонимание: как же так, почему в другой стране ищут российских агентов влияния?

Заявление официального представителя МИД России Марии Захаровой о якобы «непонятных критериях», по которым компетентные органы Армении выявляют агентов российского влияния, выглядит не просто странно - оно звучит откровенно лукаво. Причём лукавство это настолько очевидно, что создаётся впечатление: либо в российском внешнеполитическом ведомстве сознательно искажают смысл общеизвестных понятий, либо там всерьёз рассчитывают на крайне короткую память и политическую наивность аудитории.

«Кто такие агенты российского влияния и по каким критериям их выявляют?» — задаётся вопросом Захарова. И тут же сама себя загоняет в логическую ловушку, перечисляя совершенно нерелевантные признаки: уважение к России, знание её истории и культуры, призывы к развитию двусторонних отношений. Подобная подмена понятий выглядит либо как демонстративная демагогия, либо как сознательное искажение термина, который в самой же России давно и активно используется — правда, исключительно в отношении «чужих».

На самом деле всё предельно просто. Агент влияния — это не тот, кто говорит на русском языке, читает Пушкина или выступает за дипломатические отношения. Агентами влияния называют людей, группы или структуры, которые неформально, скрыто и системно продвигают интересы другого государства внутри чужого политического, информационного или общественного пространства, при этом публично отрицая такую связь. Это классическое определение, давно зафиксированное в политологии, разведывательной практике и международных исследованиях.

Работа агентов влияния редко выглядит как прямое «служение иностранному государству». Гораздо чаще она осуществляется через медиа, социальные сети, НПО, псевдоэкспертные площадки, религиозные структуры, бизнес-цепочки, а также через формирование устойчивых нарративов — о «братских народах», «общей судьбе», «безальтернативности геополитического выбора». Именно так десятилетиями выстраивалось российское влияние на постсоветском пространстве - в том числе и в Армении.

Особый цинизм заявлений Захаровой заключается в том, что в самой России понятие «иностранный агент» давно превращено в карательный инструмент. Там «агентами» объявляют журналистов, правозащитников, учёных, экологов, независимые СМИ — зачастую без каких-либо доказательств реального иностранного влияния.

Достаточно критики власти, контактов с зарубежными коллегами или неподконтрольной позиции. После этого — штрафы, ликвидация организаций, тюрьмы, изгнание из страны. В путинской системе координат «агент» — это любой, кто не согласен. И вот представители той самой системы вдруг демонстрируют показное непонимание: как же так, почему в другой стране ищут российских агентов влияния?

Почему суверенное государство защищает собственное информационное и политическое пространство? Почему не хочет быть объектом внешнего управления? Ответ прост и неприятен для Москвы: потому что времена изменились. Потому что общества, пережившие травматичный опыт зависимости, начинают различать, где дружба, а где манипуляция. Потому что свобода слова не означает свободу для иностранной пропаганды. Потому что суверенитет — это не антироссийская позиция, а право самостоятельно определять свое будущее.

Армения сегодня проходит сложный, болезненный, но необходимый процесс очищения от навязанных извне схем влияния. Это не «охота на ведьм» и не борьба с культурой или историей. Это попытка выстроить государство, в котором решения принимаются в Ереване, а не в кабинетах за пределами страны. И именно этот процесс вызывает столь нервную реакцию в Москве.

Когда Мария Захарова делает вид, что «не понимает», о чём идёт речь, — это не невежество. Это политическая технология. Признать существование российских агентов влияния за рубежом означало бы признать и саму модель внешней политики Кремля последних десятилетий. А на это нынешняя российская власть пойти не может.

Но сколько бы ни делали вид, что проблемы не существует, реальность никуда не исчезает. Воздух свободы действительно отличается от затхлого запаха авторитарных коридоров. И те, кто однажды вдохнул его, уже не соглашаются жить по старым правилам. История показывает: имперские конструкции разрушаются не сразу, но неизбежно.

И когда это происходит, на их руинах всегда появляются имена тех, кто пытался удержать прошлое силой, ложью и манипуляцией. Армения, с её сравнительно высоким — по региональным меркам - уровнем общественных свобод, лишь ускоряет этот процесс, защищая себя от чужого влияния сегодня. А то, что в Москве этого «не понимают» - проблема не Армении. Это проблема самой Москвы.